Издатель, поэт, Председатель правления Киевской организации Всеукраинского творческого союза Конгресс литераторов Украины, организатор Международного литературно-музыкального фестиваля «ИНТЕРЕАЛЬНОСТЬ» (г. Киев, с 2013 г.). Лауреат литературных премий имени Бориса Гринченко, Владимира Сосюры, Юрия Каплана, Эрнеста Хемингуэя.

стихи

Ты помнишь, дружище?

Ты помнишь, дружище, вьетнамские кеды?
Коленную выпуклость детских колгот?
Настольный хоккей у блатного соседа?..
А ну-ка, напомни, какой это год?

А помнишь, те вязаные рукавицы?
Да-да, на резинке из старых штанов!
Сестёр, разлучённых, серьёзные лица
В наивном, как сказка, индийском кино?

Как строили мы во дворах халабуды,
И не были метры хрущёвок тесны?..
Ты помнишь, как пахли пожухлые груды
Листвы подожжённой? А запах весны?

Ты помнишь – мы жвачку жевали неделю,
Обертку её, словно ценность храня?
Ты помнишь «Орленок»? – вот это был велик!!!
Его я на спиннинг потом поменял...

Ты помнишь, «копейка» считалась машиной
Престижного класса – почти «Мерседес»!
Битлов мы писали тогда на бобины...
На деньги не спорили – на интерес...

На школьном дворе – помнишь лихость былую?
И первый, с ночевкой в палатках, поход?
И помнишь, решались мы на поцелуи…
А ну-ка, напомни, какой это год?

Ну что, вспоминаешь? – и то уж немало!
Давай-ка нальем за ушедших ребят...
Несчастное детство? – неправ ты, пожалуй!
Счастливей – не будет уже у тебя!

Мама мыла раму

Ты говоришь: все хорошо –
А мне б отвлечься…
Как будто день один прошел –
Минула вечность…
Я думал, мне достанет сил
На дни и годы…
Казалось, я не уходил –
Гостил поодаль.
Казалось, сел не в тот трамвай –
Пустяк неловкий.
И вот вернулся невзначай
На остановку…
А там – с мороженым лоток
Всё тот ютится,
И тот же, вроде, паренек
Обнял девицу…
Но… вот идет мой школьный друг –
Он сдал заметно –
Идет вальяжно, как и внук
Его трехлетний.
Но вот мой дом… В моем окне
Другие рамы.
И в нем, увы, не машет мне
Рукою мама…
Ты говоришь – все хорошо?
Ты прав. Отчасти…
Казалось, только миг прошел –
Минуло счастье…

Где живые друзья еще в титрах...

Жаль, не вышло родиться не в этой стране,
И поэтому лучше о грустном...
Я живу в черно-белом горячечном сне,
Величая похмелье искусством.

И теряясь в истории прожитых лет,
Миг за век принимаю, день – за год…
Ах, на месяц попозже явиться б на свет,
Да на тысячу миль бы на запад.

Вот бы «выделить» прошлое, и на «delete»
Надавить незаметно мизинцем…
И создать новый файл – имя, свойства и вид –
На своей черно-белой странице…

Чтобы снова вдохнуть акварельность весны, –
Сладкий привкус медовой палитры, –
Чтобы снились цветные, киношные сны,
Где живые друзья еще в титрах.

Старые игрушки

Как дни, я воскресенья и субботы
Не чту за статус красных выходных –
Рутина неминуемой работы
Традицией возложена на них...

А батя мой... Он был иной закалки,
Традицией считая пикники...
Каких лещей мы брали на рыбалке...
Как вкусно пахли дымом шашлыки!

И вот – суббота. Я сбежал из дома!
В рабочей форме «полунеглиже» –
Скрываюсь в старом, с детских лет знакомом,
Отцовском запыленном гараже...

Сегодня – не обычная уборка,
И грустен предпродажный антураж:
Уже семь лет как продана «шестерка»…
И вот пришел черед… теперь – гараж.

Здесь вещи, о которых все забыли,
Лежат, пылясь: какой от хлама прок?
И вдруг на полке, под «коврами» пыли,
С игрушками нашел я закуток...

В коробке проржавели автоматы
И щелкавший пистонами наган…
Лежат безмолвно «русские солдаты»
И порванный когда-то барабан...

А вот мой «ЗИЛ» любимый... Бесколёсный...
Я вытер пыль и сжал его в руке...
И я же сам – зачем мне прятать слёзы? –
Прочёл на днище: «цэ – рупь сорок кэ»...

Признаюсь, я не видел слез у бати,
Хотя не обошла его беда...
Прости, отец, что плачу так некстати.
Я счастлив был, поверь мне, в те года...

Встреча одноклассников

Здравствуй, Серый! Ну как ты там?
Как мечтал, благодать да тишь?
Смотришь бодро не по годам...
Улыбаешься и молчишь...

Мы живем – не обидел Бог:
Дочь и сын... да ворчит жена...
Разделила со мною срок
У казенных дверей сполна...

Это сколько ж минуло лет,
Как не виделись мы с тобой?
Да!!! От Лены тебе привет!
Разошелся с ней тот плейбой.

Знаешь, в общем-то, недосуг
Стало нынче вершить дела:
Устаканилось все вокруг –
Жизнь размеренная пошла.

А вот помнишь, как мы могли:
Ритм, басуха, бутыль вина…
Петь в два голоса «Журавли»
И Макаровы «Три окна»?..

Помнишь, в восемьдесят втором,
Жизнь планируя наперед,
Мы мечтали с тобой о том,
Как двухтысячный встретим год?..

Не сложилось. Прости, браток.
Разошлись мы с тобой в пути.
Веришь, раньше никак не мог
Я могилу твою найти...

Ночная эсемеска

Мне показалось, дрогнул слишком резко
И неприлично поздно телефон...
В мою бессонницу ворвалась эсемеска,
Как окрик резкий, как тревожный стон...

Средь ночи никогда не угадаешь,
Что высветит заманчиво дисплей.
Нехитрое нажатие на клавиш...
А там два слова: «позвони скорей».

Ах, Лена? Странно... Я присел в кровати –
Не ждал от одноклассницы звонка!
Небось зависла в клубе... Очень кстати
Ей нынче не досталось мужика!

Набрал ответный номер – краткий зуммер
Прервал тревожный голос мне в ответ:
– Миронов Вовка... Слышал? Сердце... Умер...
Твой на галерке, справа, был сосед...

Всякой сволочи да воздастся!

Были денежки – стали грошики,
От рубля городяся гривною...
Разошлися пути-дороженьки
У Московии с Украиною!

Древний камень ровняют шпателем –
Всяк по-разному делят Родину.
Всю историю разлопатили,
Что за десять столетий пройдена...

Нынче к Лавре, где тело Муромца
Упокоилося нетленное
Люди ходят Мазепы улицей,
Чертыхая его, наверное...

И бравурные речи слушают,
Мол, обрадуют их парадиком,
Тем, где Гитлеру присягнувшие,
Будут шествовать по Крещатику...

Всё нас учат уму, да разуму...
Мол, Москва да Рязань – а братья ли?
Дескать, мы, суть, народы разные –
Никакие, мол, не предатели...

Делят земли, заводы, вотчины,
Кормят подданных небылицами...
Забывая, что всякой сволочи
Все воздастся потом… сторицею.

Диалоги в немом кино

Диалоги в немом кино, –
Только взгляды да жесты рук...
С ним не дружит она давно,
Он давно ей уже не друг...

Он – солиден и неуклюж.
Не на выданье и она...
У нее – на диване муж.
У него – у плиты жена...

Ей расслабиться нет причин,
И ему, вроде, тоже нет:
У нее справил свадьбу сын,
У него – дочь ушла в декрет...

Закрывается ресторан –
Посетителей просят прочь...
Он не спать будет до утра,
И она – не заснет всю ночь.

У недружбы особый счет...
Не его, не ее вина,
Что зачем-то, не первый год
Он не с ней, и не с ним она...

Так не дружат они давно,
Вот такая беда, старик...
Диалоги в немом кино –
Выразительнее, чем крик...

Тушки усопших мух

В сотах пустых квартир

сжался озябший мир.   
Зимний узор стекла –

символ границ тепла...

Между оконных рам –

вымыть бы их пора! -
Мой замирает взгляд:

мухи спокойно спят.

Вот и опять зима.

День бестолково мал.
Я посчитаю вслух

тушки усопших мух.

Спят и друзья мои –

пчёлки, да муравьи...
Всякий, с кем я знаком,

чуточку насеком. 

Тараканьи бега

Удивляется мир учёный:
От летков разлетясь в июле,
До сих пор не вернулись пчёлы
По домам своим, то есть в ульи...

А еще, что довольно странно,
Ибо - это ведь плюс, не минус? -
Разбежались и тараканы,
Не вернулись к себе под плинтус.

Кем, куда и зачем влекомых
Не хватает мне их, ребята -
Не вернувшихся насекомых,
Живших рядом со мной когда-то.

Может это наивно слишком,
Но, я глядя на братьев меньших,
И в своей телефонной книжке
Не вычеркиваю ушедших...

Жаль вот - скорая нынче осень...

Коли сказками заморочен
Я опасной бреду верстою,
Между окриков и пощечин,
Значит, все же чего-то стою.

Хорошо, если б для острастки,
Был и дом мой пути подобен,
Раз не чувствую в ритме тряски
Сотни выбоин и колдобин.

Коль рукой раздвигаю ветки,
Знать иду я не посерёдке.
Если я не склевал объедки,
Знать, найдется закуска к водке.

Коль богатство моё – потери,
Значит казнь для меня – крестины.
Коль за мною захлопнут двери,
Знать, и целиться будут в спину.

Знать и выстрел не будет грозен -
За спиной не пугает дуло...
Жаль вот - скорая нынче осень...
Слишком быстро весна минула...

Молитва

Снега нет. И не радует вовсе прогноз...
Я не знаю, какое молить божество,
Чтобы снова святое сбылось Рождество…
Чтобы чудо свершилось, и грянул мороз...

Чтобы зябнущий, снегом оправился куст,
Чтобы пальцы не чувствовать мёрзнущих рук,
И ловить среди шорохов стынущих звук -
Под ногами опавших кристалликов хруст.

Чтоб с тобою пустившись в нехоженый путь,
От себя отстраняя угаснувший год,
Припорошенный нам не минуть поворот,
И, очистившись снегом, за ним отдохнуть.

Чтоб на эту дорогу достало нам сил,
Чтобы мы не расстались с тобою вовек,
Чтобы эту молитву рождественский снег,
Сбывшись в искорок вальсе, кружась, освятил...