9 мая 2024  05:45 Добро пожаловать к нам на сайт!

ЧТО ЕСТЬ ИСТИНА? № 71 декабрь 2022 г.

Поэзия

 

Андрей Дементьев

 

Андрей Дмитриевич Дементьев (16 июля 1928, Тверь — 26 июня 2018, Москва) — советский и российский поэт, радио- и телеведущий, также известен как поэт-песенник. Главный редактор журнала «Юность» (1981—1992). Заслуженный деятель искусств Российской Федерации (2004). Лауреат  Государственной премии СССР (1985). Член Союза писателей СССР. Почётный член Российской академии художеств. Член КПСС с 1950 года.

Материал подготовлен Редактором Алексеем Рацевичем

 

СТИХИ

 

Обиду не вылечит жалость
 
Не смотрите, мужчине в лицо,
Когда слёзы глаза застилают,
Видно в это мгновение он
Что-то очень родное теряет.
 
Может, женщина тихо ушла.
И по ней он так горестно плачет.
Только ею душа и жила
И не знает, как жить ей иначе.
 
Может, друг в чём-то предал его
И на сердце лишь горечь осталась.
Не смотрите тогда на него,
Ведь обиду не вылечит жалость.
 
Или что-то случилось ещё
Чтоб почувствовать, надо быть ближе.
Я б мужчине подставил плечо,
Если б знал, что его не обижу.
 
Породнился с небом я навеки
 
Породнился с небом я навеки...
Вновь внизу притихшая земля.
Ночь неслышно поднимает веки,
Ярким светом озарив меня.

Не могу привыкнуть к этим краскам,
К волшебству палитры неземной.
Синий цвет перемешался с красным,
Словно осень встретилась с весной.

Мы влетаем в сполохи рассвета.
И плывут из рая облака...
Ангел мой неподалёку где-то.
Чувствует его моя строка.

В небесах я счастлив и спокоен,
Потому что Ангелом храним.
Шелест крыл его нарушил «Боинг».
И, наверно, по дороге им.

В небе и легко, и одиноко.
Будто вижу я волшебный сон.
Синий свет течёт из круглых окон.
Синий шум несётся из окон.

Мы ещё не скоро приземлимся.
Впрочем, время я не тороплю.
Мы летим без спешки и без риска.
И боязнь твоя равна нулю.

И нежданно я тебе признаюсь
В том, что в небе я бы жить хотел.
«Боинг» наш – как тот счастливый аист,
Что вчера над домом пролетел.
 
Помню, в сорок пятом
 
Помню, в сорок пятом
В День Победы
Вышли все на улицы страны.
При наградах – будущие деды,
Ветераны, вдовы, пацаны.

А потом ту радостную дату
До обычных будней возвели.
Словно в чём-то были виноваты
Гордые защитники земли.

Власть боялась ГДР* обидеть,
Вот и поубавила страстей...
Мы врага учились ненавидеть,
Не стесняясь правоты своей.

Но не шли колонны к Мавзолею.
В День Победы тишь да благодать.
Видно лишь, как флаг советский реял.
Знамени Победы не видать.

Двадцать лет мы праздновали тихо
Этот День по семьям и домам...
Приносили старики гвоздики
К памятным заброшенным холмам.

Ни парадов и ни демонстраций.
Порвалась меж временами нить.
Победив, ещё пришлось сражаться,
Чтобы вновь Победу утвердить.

Горечи добавив нашей славе,
Молча ждал поверженный Берлин,
Что мы праздник всё же поубавим,
Чтобы не вбивать меж кем-то клин.

Было это горько и нелепо...
И вернулся Праздник –
Страху вопреки.
От улыбок просветлело небо.
Обрели покой фронтовики.

Это время тоже не забылось...
Вновь салют над Родиной моей.
И не власть нам оказала милость.
А народ помог ей стать мудрей.

День Победы, выстраданный всеми.
И в огне рождённый, и в борьбе,
В каждом сердце и в любое время
Самый главный праздник на земле.
 

У нас в России любят спорить

 
                «В споре рождается истина»
                Народная пословица

У нас в России любят спорить,
Надеясь что-то изменить.
Как будто редкий извлекают корень
Из уравненья – «Быть или не быть...»

Меня вконец те споры утомили:
То против власти,
То за ту же власть...
Рождает спор порой гипертонию,
А Истина пока не родилась.

Но люди спорят...
Я боюсь, что сглазят
Всё доброе, что мы в себе храним.
И, как сказал когда-то мудрый классик, –
Мир вопреки всему неповторим.

И потому душа моя нечасто
Спускается в словесный бурелом...
Ведь для меня бесспорно только счастье,
Что я нашёл в согласии твоём.               
 

Посвящение

 
                Иосифу Кобзону

С какими словами
Рифмуется имя Иосиф?
Я с ходу готов вам
Назвать наступившую осень.

Она так красива –
И в солнечных днях,
И в ненастье.
И золото жизни
В её снисходительной власти.

Ах, буйная осень!
Пора урожаев и чуда.
Не сразу в свои холода
Мы уходим отсюда.

С какими словами
Рифмуется имя Иосиф?
Да с теми, что славу его
На вершины выносят.

Где дышится вольно
И вольно от сердца поётся.
И где за искусство
Сторицей ему воздаётся.

Спасибо тебе,
Благодатная светлая осень,
За то, что с тобою
Явился прекрасный Иосиф.

С какими словами рифмуется
Гордое имя – Кобзон?
Я имени этому
Сразу поставил бы трон.

На троне искусства –
Король знаменитой эстрады.
И рифмы другой, как мне кажется,
Просто не надо.

И мир зачарован,
Влюблён, опьянён.
На трон через сцену
Восходит Кобзон.

А царство его – это все мы –
Вассалы искусства.
Нам весело с ним,
И отрадно,
И чуточку грустно...

Сентябрь 2007
 

Ещё на год мы стали старше

 
Ещё на год мы стали старше.
И даже, может быть, мудрей.
А наша жизнь – подобно барже –
Дрейфует возле якорей.

Когда буксир за ней прибудет,
Потащит баржу вдоль реки,
Округу сонную разбудят
Его натужные гудки.

И поплывёт баржа́ вальяжно
В речном величии своём, –
Не старой баржей безэтажной,
А океанским кораблём.

И будет ей в пути казаться,
Что трюм заполнен до краёв
Весёлой музыкой оваций,
Несущейся к ней с берегов.

Ну, а буксир, устав до дрожи,
Решит, что он незаменим,
Что так никто уже не сможет
Пускать с натуги в небо дым.

И утомившись в долгом марше,
Буксир уйдёт в мир тишины.
А образ той наивной баржи
Сольётся с образом страны.
 

Мальчишки сороковых

 
Нас всех та война научила
В беде быть добрее друг к другу.
Я помню, как жгли мы лучину
Между темнотою и вьюгой.

И грелись от доброго слова,
От писем, пришедших оттуда...
Мы верили снова и снова
В своё затаённое чудо,
Что батьки вернутся живыми
Из времени смерти и боли...

А где-то царапали имя
На чёрной доске после боя.

Так долго война эта длилась,
Так долго мы жили понуро.
Вливалась голодная хилость
В нескладные наши фигуры.

Когда же великая дата
Взошла над страной и над нами,
Я фото погибшего брата
На улицу вынес, как знамя.

Пока ещё всё кровоточит
Моя незажившая память...

Нам жизнь не давала отсрочек
На всё, что исполнено нами.
 

Монолог шестидесятника

 
Я отовсюду выбыл
Не по причине лет...
Иной в почёте выбор –
С наличием монет.

Уже на всё есть такса –
На славу и чины.
Но я жлобам не сдамся –
Не я – им,
Мне должны.

Трудягой, а не франтом
Я жил в родном краю.
И оплатил талантом
Профессию свою.

Дороже денег – Слово,
Рождённое в душе.
А мне талдычат снова,
Что дело в барыше:

Решил быть на экране, –
Внеси наличный взнос.
На этом поле брани
Я – безоружный росс.

На этом поле брани
Я – старый Дон Кихот...
Уж лучше бы не врали,
Что всё вершит народ.

Вершат другие люди –
Вельможи и чины...
И времена, как судьи,
Не снимут с них вины.

Я выбыл отовсюду
За смелость быть судьёй...
За риск не верить в чудо,
Не ставшее судьбой, –

Судьбой простого люда,
Кем быть нам суждено.
На кой мне это чудо,
Коль не для нас оно.

Я отовсюду выбыл.
Я всем им поперёк,
Кто нашу веру выбил,
Как землю из-под ног.

Набиты души страхом.
И есть на всё цена.
И наглым олигархам
Распродана страна.
 

Мы возвратились к крепостному праву

 
Мы возвратились к крепостному праву:
Скупая земли, сёла, чей-то быт,
Свою внедряют нувориши правду,
Что Божий мир лишь им принадлежит.

Что лишь для них – достаток и свобода.
И справедливость тоже только им.
А что похуже – это для народа.
Пускай послужат господам своим.

И воздвигают вместо сёл хоромы,
Былую жизнь переводя в изъян...
И перестала Русь быть отчим домом
Для бедных и обманутых крестьян.

Мне трудно в эти горести поверить,
Смириться с неизбежностью утрат...
Но селит барство в жалких избах «челядь»,
Как это было двести лет назад.
 

Сколько ждёт нас бед и испытаний...

 
Сколько ждёт нас бед и испытаний...
Не идя на дружественный зов,
Рушит наши памятники Таллин,
Оскверняет прах фронтовиков.

Шёл солдат в атаку...
И не знал он,
Жизнью заплатив за торжество,
Что земля, которую спасал он,
Оккупантом назовёт его.
Rado Laukar OÜ Solutions