"Что есть Истина?" № 61 июнь 2020 г.

Паноптикум

Лев Альтмарк

Публиковался в 8 номере "Русскоязычная Вселенная"

Мусорский и Левитан

Очень хотелось композитору Модесту Мусоргскому, чтобы какой-нибудь знаменитый художник нарисовал его портрет для истории. Притом обязательно в трезвом виде, что было очень нечасто. Хотелось, видите ли, композитору поглядеть на себя со стороны – каков он трезвый? Каким он бывает пьяным, ему было хорошо известно, потому что каждое утро кто-нибудь с ехидной ухмылочкой докладывал, как по-свински он вёл себя вчера, а вот про себя трезвого он, хоть убей, ничего ни от кого не слышал. И в зеркале ни разу себя трезвым не видел.
Посоветовали ему обратиться к молодому и талантливому живописцу Исааку Левитану. Правда, тот в портретах не мастак, всё больше по пейзажам специализировался, но Модеста это не остановило. Что это за художник, если может нарисовать дерево и не может нарисовать чью-то физиономию? А ведь он и сам был композитором исключительно однобоким – оперным и симфоническим, а пробовать свои силы в эстраде или шансоне не отваживался, потому что там перевес был явно на стороне Игоря Крутого, Раймонда Паулса или, не к ночи будь помянут, Александра Розенбаума.
Левитан же был беден, как церковная мышь, и всегда в деньгах нуждался. Это было его естественное состояние.
- Так и быть, нарисую, – сказал он Мусоргскому. – Только учтите, уважаемый, за полное портретное сходство не ручаюсь. Я ж вам не какой-нибудь Пикассо или Модильяни, чтобы каждую волосинку из ноздри прорисовывать. Как получится, так получится – не обессудьте.
- Замётано, – согласился Мусоргский, – когда приходить за портретом?
Тут пришёл черёд удивляться Левитану:
- Такие вещи за пять минут не рисуются! Нужно несколько раз попозировать хотя бы по полчасика, и тогда, глядишь, начнёт что-то получаться.
- Полчаса? Неподвижно? – изумился композитор. – И… без капли спиртного?!
Левитан потупил взор и промолчал. Он бы нарисовал по памяти и безо всяких позирований, но нужно набивать цену, тем более, такие хлебные заказы подваливали не часто. И потом он никак не мог вспомнить, существовала ли к тому времени уже фотография или ещё нет. А то бы щёлкнул композитора на селфи и перенёс по квадратикам фотографию на холст. И всего делов-то.
- Так и быть, – махнул рукой Мусоргский, – только я ещё не решил, какой портрет заказывать – целиком или по пояс. Схожу-ка для начала на какую-нибудь современную выставку в Манеж и посмотрю, что там за картинки выставляют…
Буквально через день Мусоргский прибежал к Левитану в студию в страшном смятении.
- Срочно прикажи подать стакан белой! Можно даже без закуски! – закричал он. – Это что же на современных выставках творится?! Такие страсти-мордасти, что голова кругом идёт. После таких картинок с выставки всю ночь напролёт черти мерещатся… Если и ты такой художник, то спешу откланяться – не нужно мне никакого портрета!
И, не дожидаясь ответа, убежал. С тех пор Левитан дал себе слово никогда людей на своих живописных полотнах не изображать, даже если ему будут сулить очень хорошие деньги, а Мусоргский под впечатлением выставки написал свой замечательный музыкальный цикл «Картинки с выставки». Портрет, правда, после него всё же остался для потомков, но вот то, что позировал он художнику Репину во время сеансов трезвым, вызывает очень большие сомнения. А так он очень даже на себя был похож – это вам скажет любой, даже тот, кто его не видел ни трезвым, ни пьяным…