19 марта 2024  09:05 Добро пожаловать к нам на сайт!

ЧТО ЕСТЬ ИСТИНА? № 57 июнь 2019


Прибалтийские васильки


Владимир Поляков


ДОНОС


(литературная зарисовка)


Шел август 1937 года. Было жарко, поэтому окна в кабинете следователя НКВД Петрова были открыты и слабый теплый ветер слегка теребил плотные шторы, которыми они были занавешены. Окна выходили во внутренний двор Управления НКВД, которое соседствовало с тюрьмой. Были слышны, окрики охраны, лязг дверей, лай собак и детский плач. Он доносился из-за ворот, где толпились приходившие на свидание жены подследственных.
Перед лысеющим, в очках и военной форме следователем, на столе лежала бумага. Обычный белый лист, исписанный красивым женским почерком. Напротив следователя, сидел мужчина с бородкой и в очках, нервно теребя уголки своего пиджака.
Следователь взял карандаш и, придвинув к себе лист, который напоминал сочинение примерной старшеклассницы, начал про себя его перечитывать.
«Дорогая Система! – странное обращение, подумал Петров и продолжил чтение. - Простите, вы знаете, как я ценю, люблю и уважаю Вас, и наше многолетнее теплое знакомство толкнуло меня на это откровенное письмо. Дело в том, что в нашем городском театре идет спектакль «Русские сны» в постановке руководителя театра Ф. Зубра. Этот спектакль откровенно призывает к свержению советского строя! Это ужасный и беспомощный спектакль, с которого уходят зрители, хлопая дверью. Недавно человек (совершенно трезвый) вскочил прямо во время спектакля и закричал: «Вы превратили русский тетра в говно! Вы забыли о Станиславском!» Этот спектакль провалился даже в Ленинграде, где часть зрителей могли бы радоваться его призывам: дайте нам свободу и колбасы! Смысл спектакля: при капитализме все было хорошо и по-доброму, а потом все стали злыми и плохими от плохой социалистической жизни!»
Следователь поднял глаза на мужчину и произнес:
- Поступил сигнал: Зубр в театре говорит, что он против Сталина, есть выпады против Сталина в этом спектакле, даже прямые оскорбления в адрес Сталина, но именно потому, что Сталин не капиталистическая, а советская власть! – следователь снял очки и внимательно посмотрел на мужчину.
- Итак, что вы, как режиссер и руководитель творческого советского коллектива, скажете на это? У нас не очень хорошие отношение с Западом. Но Запад в вашем лице создал свое маленькое государство внутри вашего театра с законами, которые не решаемся применять даже мы!
Следователь выразительно и с тоской посмотрел в сторону тюрьмы, откуда раздавались выстрелы и крики.
- Простите, но я как творец и служитель искусству, имею право на художественный вымысел. – мужчина нервно смахнул ладонью пот с лица.
- Согласен, что культура стоит над политикой…Но ваш театр становится именно политическим театром, призывающий к возврату самодержавия! Посмотрите, какие символические названия: сейчас идут «Русские сны», а в новом сезоне пойдут «Похороны по-социалистически»? Так? И в сочетании с «Русскими снами» она дает особый сигнал тем, кто хочет расколоть наше общество и погубить его!
Зубр напрягся, у него задрожали губы и он, пытаясь возразить, выдавил из себя непонятный звук, напоминающий здавленный крик попавшего под колеса автомобиля пешехода, за рулем которой сидела женщина:
- Ну, б..дь!
Следователь Петров вновь одел очки и углубился в чтение, делая пометки карандашом в тексте.
«На всех собраниях Зубр повторяет, что в стране идиотские законы, что ему плевать на авторское право; он специально пригласил на роль Ричарда III татарского актера, чтобы вышел символ – татаро-монголы поработили русских, а сами – крестьяне, ничего непонимающие в жизни. Весь репертуар построен так, что зрители забыли дорогу в наш театр, или шли туда, чтобы помечтать о прошедших временах империи. Вопиющая несправедливость – директор театра, преданный режиму человек, не может справиться с главным режиссером, который стал полновластным хозяином театра; у директора больше нет права что-то отстаивать. Он - художественный руководитель и директор в одном лице! Это не по-коммунистически! Вот вам лист чистой бумаги – пишите объяснительную.
Следователь встал и подошел к окну. Отодвинув штору, посмотрел на небо. Светило солнце, его теплые лучи согревали лицо старого юриста. «Да, - подумал он, - если бы не революция, отдыхал бы я сейчас, где-нибудь в Ницце. А так приходится заниматься с этими уродами здесь…»
- Ну так как гражданин Зубр? Написали? – следователь вернулся на свое место. - Если культура стоит выше политики, то мне кажется, мы не должны допускать к культуре людей, которые настаивают на враждебной нам политике! Залы будут пустовать, люди не будут ходить, приблизится идеологическая катастрофа, если вы всем будете затыкать рты. Так получается?
- Помилуйте! – режиссер обрел дар речи. – в мыслях ничего подобного не было. Я и мой покойный батюшка с радостью приветствовали революцию!
Следователь взял написанную объяснительную и стал читать, при этом продолжая тихо говорить:
- Батюшка ваш вовремя стал покойником. А вы, кажется, задержалась, задержались… Как вы смели патриота вашего театра, лауреата премии Культуры понизить в должности и, при этом еще, запрещать исправлять грамматические ошибки на афише, устраивая дикие скандалы? Какая наглость! Да вот я и сам вижу, что вы при этом пишете с дикими ошибками на русском языке.
- Простите, я волнуюсь и у меня плохое зрение.
- Эх, батенька, это не причина быть политически близоруким. Вы делаете шибки не только в тексте, но и в жизни. Дальнозоркость необходима, дальнозоркость. И тогда вы увидите 58 статью УК, которая предполагает…. Да, предполагает быструю встречу с вашим батюшкой.
- Дайте возможность исправиться… Только дайте…- тело режиссера обмякло, и он стал медленно сползать на пол. Со стула закапало.
- Понимаете, гражданин…, да вы не волнуетесь! Вы ломаете судьбу патриотам вашего театра, лишаете их куска хлеба. Вы травите достойнейших его представителей, которые связывают свои лучшие годы с этим храмом искусств. Понимаете, они учувствовали в революции – каждый на своем месте. Они не желают возврата к монархическому режиму. Они привыкают, соглашусь не просто, гордиться свободной страной! А тут какой-то Зубр, пусть даже выходец из мещан, подрывает основы государственности и призывает зрителей к возврату капиталистической «красивой жизни». – следователь вздохнул и добавил. – Это недопустимо, мерзко и негуманно. Надеюсь, вы меня поняли?
- Да, да… Разумеется. Большое вам спасибо. – режиссер начал приходить в себя, чувствуя, что следователь не склонен к его аресту. – Я проникся болью своих театральных коллег и обязательно предоставлю им возможность для реализации их творческого потенциала. А если не секрет. Кто написал такое замечательное и длинное письмо7
- Ну, это мы разглашать не в праве. Есть одна скользкая натура. Но принес опер Поляков. Вы знаете, опера у нас шустрые. Все на этом пока. Свободны, и помните – скольская творческая единица в театре не одна такая, и у нас длинные руки.
Режиссер встал со стула и бочком - бочком вышел из кабинета.
Рабочий день следователя заканчивался. С удовлетворением от проведенной профилактической беседы Петров собрал бумаги в портфель и отправился домой.
- Ну "артисты" эти артисты… никак они спокойно жить не могут. Все интригуют, топят друг друга… Ради чего?

Rado Laukar OÜ Solutions