19 марта 2024  09:14 Добро пожаловать к нам на сайт!

ЧТО ЕСТЬ ИСТИНА? № 52 март 2018


Волнующие события

Юлия Резина

Фортуна была ко мне снисходительна. Родилась и училась в Москве. Выжила, когда выживали немногие. Повезло с профессией - врач. Много лет занималась наукой: ежегодно отправлялась в экспедиции в Арктику для изучения проблем здоровья моряков ледокольного флота. Знаю, где край земли. Знаю, что оттуда невозможно вернуться... Уже знаю, что всё в жизни – только опыт: опыт подлинной дружбы, преображающий опыт любви, нежнейший - материнства, непростой опыт эмиграции... Опыт утрат... На случай отчаяния была мне припасена соломинка – стихи... За неё и держусь.

Звездная гостья



Соне Юзефпольской-Цилосани


Ушёл Поэт. Большой, яркий, самобытный. Неотмирное существо, вдохновенная идеалистка, далеко опередившая своих читателей, вернулась в небесные пенаты. Чувство удивления до сей поры не покидает меня, когда я вспоминаю обстоятельства нашей встречи. Случилось так, что мой авторский экземпляр сборника «Поэзия женщин мира», где были опубликованы и Сонина, и моя подборки, по ошибке был выслан на её адрес. И я поехала из верхнего Манхэттэна в Бруклин за этим сборником. Это был далеко не лучший период в моей жизни, исключавший всякое желание новых знакомств, тем более дружбы. Я знала адреса дорогих мне людей, на могилах
некоторых из них росли незабудки... Мне хотелось тут же, на пороге получить книжку, вежливо поблагодарить и отправиться в обратный путь, но женщина с глазами огромной синевы повела меня внутрь квартиры, которую они с мужем только сняли. Она поведала, что пару месяцев как перебралась из Сиэтла в Нью-Йорк, и пока не имеет понятия как обживать этот город. Вошёл Сани, и стало очевидным, что волна любви, недавно внезапно вспыхнувшая, вопреки всем правилам, и накрывшая этих двоих с головой, спалившая все мосты, вполне видима и осязаема. Я заторопилась домой, но Соня, передавая мне сборник, стала много и щедро говорить о моих стихах. Она, вдруг, остановилась, очевидно уловив мою неловкость и желание сбежать, и сказала: «Юля, а ещё я в интернете выяснила, что мы родились с Вами в один день...». Это и стало моментом нашей встречи – мы, наконец, встретились глазами и сразу поняли, что нам обеим достоверно известно, что случайностей в этом мире не бывает... Появилось чувство, что время шарманкой закрутилось вспять. Мы совершенно по-российски стали ходить друг к другу в гости (не в рестораны!). Я вспомнила, что умею готовить. Кормить эту пару было великим удовольствием, и, как детям, припасать на дорожку московские шоколадные батончики. Нам нравилось находить совпадения во вкусах и предпочтениях в литературе и музыке, а иногда, до смешного, и в привычках, объясняя их звёздами. Вот что я написала, ошеломлённая их первым с Сани визитом:


СОНЕ
Эта львиная тоска зверя циркового...
Стрелки, громко цокая, лошадьми по кругу.
Думалось – прошло, срослось, не хочу иного,
Если бы не соловей, древняя пичуга.
Если бы не май, не мой – кисти-аметисты –
Куст сирени, прошлый век, экая эклога! –
Шлейф черешневый над ним, бабочек батисты...
Если бы не свет лица
звёздной гостьи – близнеца
Из созвездия Тельца...
вместо эпилога...
16 мая, 2014

У меня приличная коллекция прошловековых больших пластинок серии «Поэты читают свои стихи». Мы слушали «живые голоса» великих, обсуждали творчество современников, много шумно и всерьёз спорили о текущих проблемах, эмиграции, религии, а Сани был третейским судьёй... Ещё не вышел из бизнеса 21-ый магазин. Мы ходили туда, практически, на все встречи. А ещё был Карнеги Холл и невероятные встречи в Центральной библиотеке Бруклина и спектакли российских театров. Имел место и Трайон парк рядом с моим домом, его весеннее и осеннее роскошество... И празднование наших дней рождения в крошечном дворике у дверей Сониного с Саней дома, где хозяева посадили сирень и цветы... Дарили подарки и стихи. Соню радовали перстни. Мы обе помнили великую любительницу перстней...


СОНЕ
Не на палец, так на память –
Блик зеркальный, отраженье –
В камне вспыхнувшее пламя:
Сердцу – радость, в горле жженье.
Что ещё дарить поэту,
Завороженному ости
Звёздной колким долгим светом? –
Аметистовые грозди,
Аметистовые друзы –
Зазеркальный след сирени,
Чтоб не умолкали музы
В дни смятений, в дни рождений.
Что ещё дарить поэту –
Слушателю струн небесных,
В мае, накануне лета? –
Только перстни, только песни...
3 мая, 2015

Вместе встречали новый год... Устроили совместную презентацию наших сборников, чего бы никогда не сделала сама... А ещё было несколько дней совместного пребывания на даче у моря... Соня была легка на подъём, любила праздничную суету, сцену, волновалась перед и после выступлений, легко и заразительно смеялась. Она страстно любила классическую музыку. А ещё было очевидным, что любовь ведёт её по всем своим тайным земным и небесным тропам... И вместе с тем, у меня всегда было чувство, что какой-то частью своей души она присутствует в совсем других эмпириях, выпадая из суеты быта. Очевидно, Всевышний оставляет на лицах, им поцелованных, свои печати... Представить, что она блестяще училась, защищала диссертацию (о творчестве Арсения Тарковского!) и преподавала в университете было легко. До сей поры не представляю как она подняла четырёх детей в тяжелейших условиях эмиграции, выпавших на её долю. Позднее Соня напишет:
«Я видела так много горя – в нём много света...»
Эта духовная способность трансформировать самый тяжкий опыт в свет удивила врача, как я поняла, из группы психологической поддержки, спросившей её пару недель назад, уже измученную «агрессивной химиотерапией»: «Как поэт, что Вы думаете об этом мире?» Она ответила: «Он – прекрасен!»... Мы постоянно общались во время её работы над редактурой последнего стихотворного сборника «Страннствия» (одно название чего стоит!). Губокое погружение в поэтический мир Сони создаёт ощущение обрушения привычных границ обжитого пространства. Соня – сложный поэт, со своей философией, мировоззрением, напряжённым духовным опытом. Со своим уникальным поэтическим не женским почерком, не похожим ни на один другой. Сохраняю мнение, что её поэзия принадлежит будущему времени.
Так же ежедневно мы общались последние пару месяцев. Диагноз объявили безапелляционно, громом среди ясного неба, исключающего все надежды. У меня нехватило смелости посоветовать ей отказаться от химиотерапии... Ничего не изменилось в её отношении к себе, миру, окружающим. Приняла как судьбу, как глубоко верующий человек, как философ... Говорили открыто и много: много о жизни, много о смерти, много о любви. И много смеялись. До последней нашей беседы (на кануне последнего её дня) она сохраняла эту способность легко переключаться и радоваться жизни. До последней минуты София оставалась влюблённой женщиной... Она не очень чётко оценивала тяжесть своего состояния. Когда отступали боли, она говорила о том, чтО бы она хотела ещё успеть... Дня за три до ухода она спросила: « Ну в следующем-то году Вы же приедете на наш день рождения (в этом году я не смогла этого сделать)? Мне хватило мгновения на вдох, чтобы притормозить и не сказать свою излюбленную фразу в ответ на любые фантазии по поводу будущих планов: «Ну, до будущего ещё дожить надо»... Соня умерла на руках мужа. В полном сознании. В любви и благодарности... Последней её просьбой было принести книгу, чтобы отвлечься от боли... Сани принёс томик Пастернака...
«А дальше тишина...»...

София Юзефпольская-Цилосани poetry recital (видео)

Rado Laukar OÜ Solutions