"Командиры и бойцы Красной Армии, ваше положение безнадежно. Все теснее сжимается кольцо германских войск вокруг вас. Разве это допустимо, чтобы ваше начальство из упрямства все еще беспощадно гнало вас на неизбежную смерть? Нет! Вам ваша жизнь — дорога. Сохраните ее, переходите к немцам!" — миллионы таких листовок сбрасывались на позиции советских войск. Однако подобрать нужные слова гитлеровские пропагандисты все-таки не сумели. Из 80 миллионов, попавших под оккупацию и в плен, на сотрудничество с врагом согласились несколько сотен тысяч. Много это или мало? И сколько бы было сегодня?

"Если начнется ядерная война, никто не спасется. Если сухопутная, 90% солдат предадут Россию. Россия сейчас — это только географическое понятие. В ней нет патриотизма, — считает политический беженец Юрий Моша. — У меня поменялось сознание, и если бы началась война, я бы изменил тому государстве, которое есть сейчас, я бы перешел на другую сторону".

Это говорит новое поколение: хипстеры, блогеры, экспаты, креативщики. Тот призывает валить из страны в Америку, где дожидается статуса политбеженца, этот — валить страну по частям, начав с Кавказа. Есть ли у предателей общая идея? Наверное, никто не сформулирует ее точнее, чем умудренный опытом правозащитник Сергей Ковалев:"Какого цвета тряпочка висит на палочке над Кремлем или Госдумой? Плевать я хотел на это!"

Откуда это? Что объединяет предателей сегодняшних и вчерашних? Вчерашних и позавчерашних? Есть ли грань, за которой политическая борьба и общественная дискуссия переходят в новое качество?

"Как можно защищать Россию, воюя с ней? Это относится не только к войне с оружием в руках. Это относится и к войне с пером в руках, с микрофоном", — отметил директор Государственного музея-заповедника М. А. Шолохова Александр Шолохов.

"Есть страна — моя Родина. И какая бы она ни была, а мне многое в ней не нравится, что бы в ней ни происходило плохого для меня лично, я никогда не перейду черту и не пойду вместе с противником против своей страны", — заявил доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института российской истории РАН Юрий Жуков.

1936 год. В Берлине — Олимпиада, а в Испании — война, где бойкотировавший Игры СССР впервые вступает в бой с фашизмом. На брифинге для иностранной прессы франкистский генерал Эмилио Мола заявляет, что движется на Мадрид четырьмя колоннами, но на него работает и пятая — колонна предателей. Генерал не ошибся: благодаря предательству и саботажу республика пала, а термин "пятая колонна" вошел в историю благодаря статье в New York Times и сборнику рассказов Хемингуэя.

До самой победы над фашизмом СССР и США понимают этот термин почти одинаково — враг все-таки общий. Однако начинается холодная война, и ситуация меняется. Отныне тот, кто для нас — мерзавец, для них — герой.

"Идеология Пайпса, Бжезинского и других была очень проста: если вы против СССР, значит, вы — наш союзник, либерал ты, фашист или кто-то другой. Если ты против России, ты автоматически записываешься в друзья США", — отметил политолог Джеймс Петрас.

"Концепция освобождения России пустила корни в Белом доме. Эта стратегия обсуждалась в Совете по национальной безопасности с участием Трумана, Эйзенхауэра. Это не были случайные разговоры. Это звучит один в один как концепция Власова об освобождении народов России. Это абсолютно та же риторика. Они взяли всю идеологию прямо из арсенала психологической войны, созданного нацистами. Руководитель вещания "Радио "Свободная Европа" — личный куратор Власова", — рассказал историк, профессор Американского университета в Вашингтоне Кристофер Симпсон.

Форт Хант. Пригород американской столицы. В далеком прошлом — часть поместья Джорджа Вашингтона. С 1942 года по 1946-й здесь был расположен так называемый почтовый ящик 1142 — спецлагерь для бывших нацистов, оборудованный американской военной разведкой втайне от Красного Креста. Впрочем, пытки и другие чрезвычайные меры воздействия тут вроде бы не применялись. Там, где нацисты играли в футбол, теперь находится бейсбольное поле.

Журналист и историк Кристофер Симпсон написал об этих событиях книгу. Она называется "Рикошет" и рассказывает о миграции нацистов США, а также об их дальнейшей роли в уничтожении СССР.

"В случае с украинцами на службу в ЦРУ переходили целыми городскими советами — начальник местной полиции, заместитель, староста, его заместители, казначей. Все они оказывались в лагерях для перемещенных лиц. Но испльзовали не всех. К примеру, каратель Джон Демьянюк, получивший хорошую характеристику от Греко-католической церкви, не участвовал в дальнейшем в подрывной работе. Впрочем, важнее случаи, когда коллаборационисты становились инструментами психологической войны", — сказал Симпсон.

Женский монастырь в Ново-Дивеево в полутора часах езды от Нью-Йорка. Это место считается местом паломничества для уцелевших власовцев и их кровных или идейных наследников. Это — единственный существующий в природе памятник предателю Власову. И, наверное, вряд ли нужно удивляться тому, что на протяжении всего времени от бурь и невзгод, от гнева жертв нацизма мемориал этот защищает развивающийся над ним звездно-полосатый флаг.

"Думаю, Власову в России стоило бы поставить памятник, на котором надо написать, что он не предатель", — считает поэт Алексей Широпаев.

"Покажите мне человека, который оправдывает Иуду, я скажу ему, что он сам Иуда. Если мы оправдаем Власова, мы породим миллионы Власовых", — уверен генерал-лейтенант КГБ в отставке Николай Леонов.

Спустя два десятилетия после распада СССР предательство остается обыденным явлением и многими не воспринимается как что-то исключительное, ведь, уверяют нас, мир стал сложнее и состоит не из черного и белого, а из миллионов оттенков серого. Стало быть, каждое мнение имеет право на жизнь.

Битва за сердца и умы продолжается. В десяти километрах от усадьбы Шолохова вырос памятник предателю Краснову. Дом Власова в деревне Ломакино его анонимные почитатели уже пытались выкупить под музей. Музей предательства пока не открылся, но судя по последним событиям, ни с экскурсоводами, ни с экспонатами проблем возникнуть не должно.

"Биохимия предательства": что осталось незамеченным?