19 марта 2024  12:43 Добро пожаловать к нам на сайт!

Крымские узоры



Елена Коро



Елена Коро, Евпатория

Попытка автобиографии или что курит аффтар

Я - путешественник в неведомые миры, именно поэтому люблю писать стихи: сам не знаешь, куда тебя это заведет и какие неведомые глубины и красота вдруг откроются!
Крым — уникальный источник: тысячелетняя древность — смесь и взвесь голосов и даров. Крым как путь для творящего духа, души, ищущей своих истоков, слышащей голоса древних, отвечающей им изначальными ритмами, звуками, творящими свои времена и пространства, созвучными мирам древних. Цикл составлен в виде карты пути странствующей и ищущей души: от рассвета, от озарения образами, навеянными востоком, от древнего Гезлева западного Крыма в путь, в поисках сокровенных открытий. В пути все: звуки расцвета и увядания, страдания и взлета души — и в соравности с природными ритмами — путь на восток, как путь — в смерть. Этому ассоциацией — крайний восток Крыма — там, по легенде — ворота в иной мир. Путь от обретенных истоков — в палево иных времен и миров.
Таковы странствия моего творческого духа.

Фа-поэт, поэт-мистик, маг-оккультист, вудуист.

Филолог по образованию, поэт-новатор, создатель фа-поэзии – экспериментального направления в современной поэзии.

Работаю со словом и звуком в трансовых состояниях.

Миры моего сердца звучат в тональности ФА.

Я из братства контрабандистов, несу людям Контрабанду :)

Выработала уникальную методику в местах силы гео-пространства Крым.

Прозу пишу давно. Начинала с малюсеньких рассказок в сто слов. Затем мое сознание расширилось до миниатюр и даже новелл. Мой любимый формат - эссе.

Живу у моря в Евпатории, единственном в Крыму городе трамваев, улыбающихся каменных львов и кружащихся в танце дервишей.


CТИХИ

ЗМЕЕНОСЦЫ ПОСВЯЩЕНИЯ

ЗАКЛЯТИЕ ДРЕВНИХ

Via Combusta – нацистам,

искусство – от змееносца,

от страстотерпца пожарищ,

от стрельбищ, от кладбищ

русских, еврейских,

старинных и данных,

от караимских, татарских,

от местных – волею вёльвы,

волею славных воинов духа –

в путь заклинанье,

белой змеею,

выжженной степью,

голосом падших,

голосом сильных:

Via Combusta нацистам!

Смерть от заклятья

в выжженной духом степи...

все полегли...

МАГИЯ ЗАЩИТЫ

У древних воинов один,

весь в белом-белом властелин,

как сон земли, где с древних плит

дух белых воинов испит.

И этот белый-белый свет,

струящий мощь,

и эта сущь,

что приоткрылась пустотой,

она во мне, она со мной,

она бесценный дар земли,

где тропы древних пролегли.

Недаром ты явилась мне

на русском кладбище во сне.

В ТОЧКЕ НЕВОЗВРАТА

Упакую время

стареньким олимпусом

в точку невозврата

в миг войны...

Лица военных в масках,

цвет миндаля и вишен,

мартовский Крым,

женщин улыбки,

мир и покой...

радость этого мига...

остановись...

не длись в жизнь

войной...

Начинаюсь богом

Начинаюсь богом

из точки невозврата,

я умер в выжженном времени

змееносцем via combusta,

богом начинаю жить...

ЗМЕЕНОСЦЫ ПОСВЯЩЕНИЯ

Путь змееносцев, длящийся в Крым,

не в Австралию штампом в паспорт:

"третий пол" - Иным,

богом из пустоты, избранником

духа выжженного пути,

via combusta, переходящим в крик,

в шепот гортани, сожженной дымом

гари, курящейся молоком,

стелющейся белым облаком

по низкорослым травам яйлы.

Тот, кто встречает весну

в утренней дымке снов,

Тот, кто встречает сущь,

скользящую черной змеей

в белых каплях тумана

и в мареве росой написанных слов, -

змееносец посвящения...

ПЛАЧ

(памяти жертв фашизма)

Не в скиту сон,
Не в степи скиф,
Не над степью гриф –
Кровушкой по степи черные полосы, пустоши...
Съедены огнем, сожраны, обуглены.
В паль угольную
Вдавлены следы,
Черной слюды вмятины,
Праха черного метины –
Окаймила Смерть, пометила.

Люди без имени,
Тихо ушедшие...
Вспомните их,
Помяните безродных.
Видите: во поле –
Крест полусгнивший.
Что под крестом да в земле?
Кости белые.
Люди-сироты,
Скитальцы и странники,
Скошены смертью,
В степи упокоились.
Нет, не спокойны вы!
Слышится, слышится
Стон человеческий
В ночи безлунные.
Кто же так жалобно,
Страшно изводится?
Мать ли по сыну,
В руках ее павшему?
Сын ли по матери?
Плач, душу томящий...
Степь полуночная
Кается, мается:
Люди живущие,
Помните, помните...

Не в скиту сон,
Не в степи скиф,
Не над степью гриф,
Не грифелем в небесах –
Пеплом – прах. В глазах –
Страх...

ЖРИЦА АВАЛОНА

Елене Хондога

Черная жрица солнца
В призрачном дальнем порту,
где закат золотит мостовые
узких улиц, ветвящихся к морю,
на скалах у храма бледна
черная жрица с веткой оливы,
закатного солнца
последний щемящий дар,
женщина в черном
в лучах заходящего солнца,
алая рана пурпуром дня
в пеплоса складках.

МАГИЯ РАЗМЫКАЮЩЕГО ВРЕМЯ

Черный пианист твоих сновидений,
черный человек сквозящим движением
тонких пальцев по клавишам черным
замыкает время петлей Аримана,
мелодия неизбежна, невыносима,
закольцована, снова и снова...
Змеем черным, двойником, черным братом,
приходящим жрецом, маленьким, зрящим,
нежной каплей мгновения размыкает
узы пойманного в ловушку времени...
Что за остров там? В грезе зыбкой
на скалах жрицей мигу внимаешь...

ПУТЬ К ОСТРОВУ

По лезвию времени в лодочке зыбкой
хранимы незримою нитью, сплетенной
любовью богини, темной и нежной,
в волнах зеркал отражаясь мгновенно,
так неизбежно со всеми прощаясь,
и отсекая прошедшее мигом,
мгновеньем бесценным даль рассекая
за тонкою гранью в лодочке зыбкой
путь к Авалону с любимой навечно...

ПИСЬМО ТАТЬЯНЕ

Что же стоишь,

смотришь в мой мир

буквицей ижицей –

к сердцу мосток –

тайный урок -

дар чернокнижницы.

Не ускользну,

не совлекусь

в даль - многоточием...

Я так люблю,

очень хочу

счастья - межстрочием.

ДИСКРИМИНАЦИЯ ЯЗЫКОМ...

Я тоже беглый раб из мест
сухих пристрастных криков,
не окликов по имени, по сути,
но окриков, линчующих лицо

за право быть вне кличек,
по праву кривизны,
по праву не безликих,
но ликовых, но многоликих,
по праву "queer”...

ПРОЗА

КРЕСТНИЦА ИМЕНИ

Образ Смерти, во времена Жана Кокто возлюбленной поэтов, претерпел множество метаморфоз на пути исторического мифотворчества. Рассмотрим ее тройственную ипостась в образе богини вудуистского пантеона Маман Бриджит.

Маман Бриджит - женская ипостась - или супруга - Барона Самеди - хозяйка кладбищ, воскрешающая умерших согласно вудуистскому мифу по истечении года пребывания малого доброго ангела - ти бон анж - в водах Плача.

Воскрешение это незаметно глазу человеческому, ибо мы видим в мифе метаморфозу претворения души в духа умершего, это очень тонкая и иерархически очень сильная метаморфоза, которой удостаиваются избранные души умерших.

Маман Бриджит благословляет таким образом воскрешенные души к вступлению в священную семью Геде, духов умерших, призванных для служения либо вудуистскому жречеству, либо живым людям. Сама же Маман Бриджит - удивительная тройственная богиня кельтского происхождения. Она же Геката - богиня подземного мира. Она же богиня поэзии, вдохновительница скальдов, она же исцеляющая живых и воскресающая мертвых. Она же Смерть и Возлюбленная Поэта. Она же моя Крестная, моя Покровительница.

Перекрестья имен - крестница -

линий, воплощенных в зенит, - Лилит;

белых лилий Гекаты - смертница,

асфоделью в Аид - имени путь открыт.

Перекрестьем Гекаты-Елены неизменно,

необратимо звенит - Manman Brigitte!

И на этом перекрестке Маман Бриджит и Елены открываются пути от живых к мертвым - и от мертвых к живым. О пересечении путей живых людей и мертвых мороков мой рассказ Морок Мирмекия.

О том насколько Смерть нежна, добра и милосердна, насколько Она мною любима и почитаема вы не прочтете в притче Морок Мирмекия, эта любовь - отдельная история, поэма моего сердца, звучащая в унисон ЕЕ любви.

Сновидение: от 0 до 9

Девятка, как три тройки, как три стадии сновидческого восприятия. Приснился ночью сон об этом.

1, 2, 3, - Маг, Жрица, Императрица - энергии первого сновидения, когда все воспринимается живо, без всяких символов, сон как реальность без языка сновидений. Сон непосредственного восприятия: как вижу, так и есть. Что интересно, в сновидениях вуду вся информация - без толкования символов - это информация первого сновидения - может быть, поэтому эти сновидения - источник, откуда черпают реальную информацию маги и жрицы.

Итак, положим, что так и есть: первые три старших аркана символизируют стадию первого сновидения.

Что же дальше?

Вторая триада арканов: 4, 5, 6 - Император, Иерофант, Влюбленные - стадия более глубокого сновидения, второе сновидение у меня всегда глубже, мощнее, насыщеннее.

Первое сновидение проносится на максимальной скорости, мозг с опытом привыкает запоминать калейдоскоп людей и событий, круговерть сновидческих образов.

Во втором сновидении глубокие образы и эмоции, это то, что запоминается сразу, ибо весомо и значимо. И это сновидение мозг при пробуждении будет анализировать, извлекать все скрытые пласты подсознательного на свет сознания. Этот аккорд мощный: Император - сакральная мужская энергия Вселенной, первородный источник силы и мощи, Иерофант - великий символист, являет глубинные символы из недр коллективного бессознательного: извлекай, учись, читай в глубинах подсознания человечества.

Первое сновидение - текучка, это быстротекущий Маг, Меркурий, Гермес. Эта энергия биполярна, это инь-ян, энергия Мага именно такова: сверхскорости информационного потока, в котором все о жизни людей, в котором их связи, отношения, это информационно-событийный поток. Из этого потока Жрица в сновидении черпает всю ту информацию, которая ей и необходима в ее деятельности. И энергия же Жрицы делает эту информацию прозрачной для восприятия.

А самая глубокая третья стадия - она и вовсе без сновидений.

7, 8, 9 - Колесничий, Регулирование, Отшельник - вот они три глубочайших аркана: сакральный Грааль Колесничего, ось равновесия Регулирования, фундаментальное сочетание и уравновешивание противоположностей на уровне 8 Ату - точка сборки, и сам Отшельник - высшее воплощение энергии Мага, его высшее "Я". Этот сон без сновидений - суть и квинтэссенция сна как такового. Всё в нем, и все сновидения - текучие формы глубинного сна.

Гематрия Иже

Известна гематрическая формула, данная Алистером Кроули в "Книге Тота":

ACHD (единство) (1+8+4)=13 и AHBH (любовь) (1+5+2+5)=13 "Единство есть Любовь"

Соотнесем эту фразу с буквой Ижэ славянской азбуки гематрически.

Так как Ж не имеет числового соответствия, тогда ИЖЭ (8+5)=13, но так как это слово обозначает "ежели", "если", "когда", то здесь проведем аналогию с числовой характеристикой самой буквы - 10.

У славян число десять считается третьим числом, которое обозначает божественное совершенство и упорядоченную завершенность, т.е. тоже единство.

Проведем гематрическую аналогию, подставив вместо слова Ижэ числовую характеристику буквы ИЖЭ, и тогда получим: божественное совершенство=единство=любовь.

Акраб в конъюкции с куспидами домов

Увлеклась изучением неподвижных звезд в ракурсе моей космограммы

В книге Элзбет Эбертин и Георга Хофмана "Неподвижные звезды и их интепретация" выделена интересная особенность конъюкции Акраб - дельты Скорпиона 3 величины и расположенной следом за ней беты Скорпиона - Лоб Скорпиона с куспидами домов натальной карты гороскопа.

Авторы книги пишут, что в мунданных картах обе звезды являются указанием на массовые катастрофы, если Марс, либо Сатурн или Уран будут в первых градусах Стрельца, особенно в угловых позициях. Рассматривая космограмму Макса Планка, родившегося 13.04.1858 в Киле в Германии, авторы замечают, что соединение Марса с Акрабом в его космограмме, являясь важным указанием на мировые катастрофы, стали для Планка таким событием, как вторая мировая война, которая и явилась такой катастрофой, обошедшейся ему утратой дома, всех вещей и коллекции книг.

Я заметила на примере гороскопа моей мамы, родившейся 30.08.1941 в Уфе, что куспид 2 дома в ее космограмме в соединении с Акраб, 2 дом будучи домом внешнего мира, как среды обитания, четко указывает, что ее рождение и первые годы жизни связаны благодаря соединению с Акраб с мировой катастрофой, что, собственно, и подтверждает то, что она родилась во время второй мировой войны, и первыми годами ее жизни в мире были военные годы.

Что интересно, в моей космограмме куспид 3 дома в конъюкции с Акраб. Третий дом, как дом людей, среди которых обитает чел, также интересен для рассмотрения с позиций жизни во время мировой катастрофы, опять таки пришедшейся на ранние годы. Если учесть еще соединение Урана и Бенетнаш в моей натальной карте, а точная конъюнкция Урана с Бенетнашем произошла в июле 1968 года, когда, как пишут авторы книги, это время было отмечено чрезвычайной напряженностью в отношениях между Прагой и Москвой, вслед за чем последовала оккупация советскими войсками ЧССР. В это же время в Дамаске танковые бригады захватили радиостанцию, в США, в штате Индиана вспыхнули национальные споры. И вот, пожалуйста, акцент взаимодействия Акраб в моей натальной карте именно с куспидом 3 дома, акцент на разногласиях людей в мировом сообществе, приведших к мировым катастрофам.

Интересная наука астрология, точна в нюансах.


Коро

В кои-то веки захотелось разобраться в терминологии однополой любви и расставить чёткие акценты. Очень помог мне в этом известный советский сексолог Игорь Семёнович Кон. Кто из студентов-медиков советских времён не учился по его учебникам? Но что же творится в нашей современности, исполненной эротической многоликости? Для начала мне захотелось смысловой определённости. «Любовь небесного цвета» И.С.Кона стала для меня не только медицинским, но, в большей степени, семантическим путеводителем.
Итак, лингвистический экскурс.

«Между прочим, в русском языке смысловое, семантическое неравенство «гомо» и «гетеро» выражено сильнее, чем в английском, французском и немецком. Употребляемый в тех языках термин «гомосексуальность» имеет точный аналог в «гетеросексуальности». Слово «гомосексуализм» звучит сильнее, потому что «гетеросексуализма» не бывает, а всякий «изм» – что-то странное и подозрительное. То же самое с окончанием «ист». По-английски и по-французски можно сказать о человеке, что он гомосексуал или гетеросексуал, прилагательное и существительное выражаются одним и тем же словом. В русском языке есть только слово «гомосексуалист», «гетеросексуалистов» нет. Одно только безобидное окончание – и уже дискриминация» (И.С.Кон «Любовь небесного цвета»)


Ну, что же, как филолог, не подверженный влиянию гомофобских подводных течений в русской речи, дабы отказаться от языковой дискриминации, отрину окончание «ист» и выражу глубочайшие респекты слову «гомосексуал». Вот только в двадцать первом веке от этого слова веет стариной далёкой.
Ибо ещё в середине прошлого века западноевропейские и американские гомосексуалы, дабы преодолеть оскорбительную «медикализацию» своего состояния назвали себя новым словом – «гей» (gay).
Вот этимологическая справка об этом слове. Буквально оно по-английски значит «весёлый», но не только это. В провансальском наречии 13-14 вв., на языке трубадуров, оно обозначало куртуазную рыцарскую любовь, которая нередко была однополой, а также означало искусство поэзии и любви. В Англии 17 в. слово «gay» обозначало легкомысленного повесу, а применительно к женщинам
(несколько позже) – проститутку (женщина лёгкого поведения = «весёлая женщина»). В начале 20 в. слово «гей» стало кодовым словом английской гомосексуальной субкультуры, затем перекочевало в США. В начале 1990-х это слово получило распространение в России. Слово «гей» стало политическим и идеологическим символом гомосексуального движения второй половины прошлого века.
И, наконец, скажем о знаковой составляющей теории инаковости, одного из направлений в современном западном литературоведении, – о слове «квир» (queer).

Эмоциональная нагрузка слова зависит не столько от его происхождения, сколько от контекста его употребления. Одно из самых оскорбительных английских жаргонных названий гомосексуала – «queer» (буквально – кривой, странный, извращённый, фальшивый), в противоположность «straight» (прямой, нормальный). В 1990-х годах некоторые американские геи стали демонстративно называть себя квирами, подчёркивая, что гордятся своей ориентацией. Здесь мы видим, как преодолевается негативная семантика слова-проклятия «квир», как этот перформатив, утверждаясь в речи, принимает иной окрас – «имя», которым гордятся, слово-благословение. С точки зрения новой, эпохи постмодерна, эклектической многоликости, в том числе, и сексуальной, «квир» является ещё и понятием из смыслового ряда, объемлющего многообразие ликов современной любви.
Скажем в заключение, что дискриминация в языке является мощным толчком для революционных преобразований – посредством языка же. Те, кто удостаивался лишь оскорбительной клички, в разные эпохи становились в авангарде мощных культурных преобразований. Имён предостаточно:
Оскар Уайльд, Артюр Рембо, Вирджиния Вулф…

Эссе о травах

Книга о травах была открыта писательницей Еленой Блонди. Квинтэссенция этого свитка – мгновенный синтез древних знаний, философских прозрений, – явлена миру на страницах романа Елены Блонди «Татуиро». Элементы этой книги – философско-мистические эссе о некоторых травах, в их сущностной интерпретации и предметной развёрнутости чистой экзистенциальности.
Мы знаем, что некоторые философско-мистические учения соотносят мир растений с миром идей.
Мы также знаем, что идея Красоты наиболее полно открывается чуткому взору в образах прекрасного – в цветах.
Этому подтверждением множество великолепных художественных творений.
Среди них и поэма Эдгара По «Аль-Аарааф», в которой читателю были явлены вечные архетипы прекрасного:
…Цветы, что прежде в виде гемм чудесных,
Цвели на высших из планет небесных,
Всё затмевая прелестью своей,
Чей мед сладчайший, – нектар древних дней, –
Пьянил до бреда (с высоты вселенной
За то их свергли в мир несовершенный,
Где мы зовем их «требизондский цвет»;
На них поныне блеск иных планет…

…Те клитии, что плачут, смущены,
Солнц четырех свет видя с вышины; –
Те, что родятся на земле с невольной
Тоской о небе; сердцем богомольно
Льют аромат, чтоб, чуть открыв глаза,
Сад короля сменить на небеса;
Те вальсинерий лотосы, высот
Жильцы по воле бурных Ронских вод…

…Цветок Нелумбо, чей лелеет сон
В святой реке Индийский Купидон;
Цветок волшебный, дымкой фимиама
Взносящий в небо гимны храма…

(Э.По. Аль-Аарааф. Ч. I. Пер. В. Брюсова)

Эти первообразы цветов высших с планет блаженства, как высокие идеи прекрасного, нашли отражение в образах цветов Земли: «требизондский цвет» – цветок, чей нектар опьяняет пчелу; клитии – земные подсолнухи; цветы из рода алоэ, живущие только в королевском саду в Париже, рожденные с «тоской о небе», отцветающие сразу, вянущие и гибнущие; водяные лилии, растущие в ложе Роны; и наконец, цветок Нелумбо (розовый лотос), в нем был рожден бог любви, волшебный цветок, из чашечки которого, как из розовой кадильницы, возносятся в небо фимиамом молитвы святых.
Вечные архетипы прекрасного – цветы высших планет и высокие цветы Земли – таков ряд аналогий символов романтизма в поэме По «Аль-Аарааф».
Завершив ряд высоких аналогий, вернёмся к «Книге о травах», открытой Еленой Блонди.
«Знание о маке. Мак растёт через много миров, меняя свои имена, но везде оставаясь собой. Тонкие змеи зелёных стеблей гнут шеи под тяжестью плода. А шёлк лепестков, как жизнь наша, треплемая ветрами – вот расцвела, и вот её нет, умирает. Но смерть цветка даёт жизнь сладким снам, переходящим в новую смерть. Эта смерть переходит и дальше – в сон, уводящий в другие миры, к другим жизням. Есть цветок, есть его красота, нежность и стойкость. Есть белый сок, кусающий ядом на изломе зелёного стебля. Есть плод, что похож на бутон – начало жизни, но чем дальше течёт время, тем больше походит он на звонкие доски гроба, в которых – зёрна прожитой жизни и зёрна будущих новых цветов. И не различишь, какое зерно для чего, пока не перепробуешь всех».

Мы видим, насколько изменилась интерпретация идеи с течением времени.
Идея свержения с высших планет «требизондского цвета», наркотически опьяняющего пчелу, трактовалась романтиком По как наказание за уход с пути служения Красоте и Истине и, кроме того, как отголосок неуловимого наслаждения, дающегося на мгновение пчеле, приникающей к цветку, – этический и эстетический дискурс.
Современная трактовка знания о маке даётся писательницей Блонди в совершенно ином ракурсе.
Философской основой этого знания является идея множественности иллюзорных миров, в которых идея предстаёт во множестве обозначений (имён), но суть её неизменна. Квинтэссенция идеи мака – «смерть цветка даёт жизнь сладким снам, переходящим в смерть».
Вспомним опийную эстетику английского поэта-романтика Томаса де Квинси: «О благодатный, нежный и всесильный опий! Ты, проливающий целительный бальзам… С искусством, какого не достигали Фидий и Пракситель, ты построяешь, на лоне мрака, из созданных мозгом фантазий, города и храмы, превосходящие роскошью Вавилон и Гекатомпилос; и из хаоса сна, полного видений, ты вызываешь на солнечный свет давно забытые образы красоты… Ты, один ты даёшь человеку эти сокровища, ты обладаешь ключами рая, о благодатный, нежный, всесильный опий!»
Томас де Квинси «Исповедь англичанина, употреблявшего опиум"
Так английский романтик пожертвовал двадцатью годами своей жизни, дабы насладиться великолепной иллюзией, данной опием его творческому воображению. В этом случае эстетическое наслаждение одержало победу над этической сдержанностью.
Современное знание о маке отличается как от эстетической восторженности романтиков, так и от пуританского страха перед наказанием, расплатой за этическую невоздержанность.
Парадигма современности – познание, исследовательская неудовлетворённость, отказ от этических стандартов. Вспомним эксперименты Тимоти Лири.
… «И лишь в маке смерть переходит и дальше – в сон, уводящий в другие миры, к другим жизням». А они, иные миры, суть иллюзии, в которых душа исследователя будет блуждать, пока не перепробует все семена, стремясь найти единственное, истинное. Но, как нельзя вызвать к жизни скрытое в гробу, так погребённое в маке не различит свет истинного, настоящего.
Мак отберёт творческую волю, отнимет возможность творить, он убьет в страннике творца, оставив его блуждать во мраке миров.

Нано-странник «Странно»

Памяти Сигизмунда Кржижановского

Апологет бесконечно малых величин, новый Гулливер в мире нано-существ, нано-Гулливер среди мигов и бликов, его логическая стихия – «сочетание биологии с математикой, смесь из микроорганизмов и бесконечно малых».
«Прозёванный гений», по словам Шенгели, Сигизмунд Кржижановский, был таки «прозёван» его вездесущим настоящим, «прозёван» чуть ли не на столетие.
Но удивительное – странно!
Хронос обожествил Писателя, коему удалось обойти миги и невидимкой вывернуться из вездесущего настоящего, свернуть столетие единым махом и новым странником во времени подарить современникам фантазмы, кои двадцать первый век признал данными в реальность.
Первая книга Сигизмунда Кржижановского – «Воспоминания о будущем. Избранное из неизданного» – увидела свет в 1989 году, спустя столетие от рождения Писателя.
Оформлять жанрово его произведение в рамки научной фантастики несколько искусственно. Кржижановский уникален, равно и его экспериментальный реализм.
Игры с формой, неологизмы и другие лингвистические эксперименты были призваны реализовать парадокс, разрушить каноны формальной логики.
Чути-чути, авоси, небоси, какнибуди, неты и ести, получившие от писателя вселенную в наследство, наследовали и законы нового мира.
Как не упомянуть здесь «Orbis Tertius» – третий мир, Тлён, Укбар другого великого экспериментатора с законами речи – Борхеса.
Идеи, существующие подобно платоновским изначально, до рождения Хроноса, – это те фантазмы мысли, кои оформляются словом, коим дают реальный образ и существование писатели-уникумы.
Именно они, поэты вечного, парадоксальным образом утверждают существование хроноса в продлении. Именно их хронос обожествляет – невидимых настоящему богов времени, реалити будущего.
Кржижановский – один из них.
И шествует «гипотетический человечек», пущенный Лейбницем ради полемических целей внутрь мозга человека, меж клеток; странствующим «Странно» Кржижановского среди ветвистых дендритов и нейронов, побеждая бациллы времени, – нано-человечком в век двадцать первый, в нано-век, в нано-мир.

Гезлевские четки Аллаха

В средневековом Гезлеве в 1552 году при хане Девлете I Герае была заложена мечеть Джума-Джами, что в переводе означает “пятничная крепость”.
Проект самой большой в Крыму мечети был заказан ханом стамбульскому архитектору Ходже Синану.
По проектам Синана, в чьём творчестве обнаруживают много схожих черт с Микеланджело, в Мекке было построено медресе, в Будапеште мечеть и более трехсот замечательных сооружений в странах мусульманского Востока.

Выдающийся грек, Ходжа Синан, одновременно с мечетью Джума-Джами возводил в Стамбуле мечеть султана Сулеймана Великолепного.

Строительство Джума-Джами затянулось еще и из-за недостатка средств, так как большая часть денег, поступавших в казну, расходовалась на ведение войны с Иваном Грозным. Только в 1564 году строительство завершилось.
Композиция храма построена по принципу «нарастающих объёмов». Образцом для этой и других мечетей Ходжи Синана мог послужить известный собор Св. Софии в Константинополе. Несущие части собора сложены из известняка, но основной материал, использованный при строительстве, — камень-ракушечник. Мечеть — центральное купольное здание, в плане приближающееся к квадрату, с запада и с востока к которому пристроены два минарета. Два яруса редко посаженных окон освещают двухэтажные боковые галереи, перекрытые плоскими куполами по три в ряд. Центральный зал, высотой около 22 метров, перекрыт мощным куполом с 16 окнами.
В 1616 году в Стамбуле после семилетнего строительства было завершено возведение мечети султана Ахмеда 1 - Голубой мечети.
Архитектор мечети — Седефкар Мехмет Ага — ученик и главный помощник Синана — решил превзойти своего учителя.
По легенде султан приказал построить 4 золотых (алтын) минарета, но архитектор что-то напутал и построил шесть (алты) минаретов.
Так и сложился забавный исторический казус: Синаном одновременно строились две мечети: в Стамбуле мечеть султана Сулеймана Великолепного о четырех минаретах и в Гезлеве мечеть Джума-Джами о двух минаретах. Ученик Синана «явно превзошел» своего учителя, соорудив в Стамбуле Голубую мечеть о шести минаретах.

На все воля Аллаха!

Гезлев

Город горбатился верблюдом двугорбым,
Сгорбив презрительно губы.
Губчатой сгорбленностью сгорбились пирсы,
Питаясь солёностью моря.
Волны горбатились, набегая
На жёлтый песок под пирсом.
Пирс горбатился, налегая
На жёлтый песок пушистый.
Песок горбатился, дюнясь в складках
Маленького побережья.
Мечеть минаретами
Горбами верблюжьими,
Губами исламскими
Горбила воздух города
Призывами громоподобными.
Собаки горбатились воем,
Пеной горбатилось море,
Вбирая морскими губками
Исламские звуки города –
Сгорбившегося верблюда.

ГЕЗЛЕВСКИЙ САД ДЕРВИШЕЙ

Сад дервишей, курильщики в ханской беседке снов.
Сладкий запах с прелой осенней листвой снова
уносит в мир, где в узкой улочке черепичный бой,
сбой матрицы, тонкое восточное лицо,
взгляд, забирающий душу в рай, где наложницам
платят опиумом, звоном струн, танцем странников
под абрикосом, чьи листья курятся дымком, оков
не снимавший с души, вдруг уснул – и пришли
вороном на старом абрикосе – перелетные сны...




Rado Laukar OÜ Solutions