ЧТО ЕСТЬ ИСТИНА? № 9 июнь 2007 г.
Проза
Борис Юдин
Борис Юдин - Поэт и прозаик. Живёт в США. Публикации в журналах и альманахах - "Встречи", "Крещатик", "Побережье", "Зарубежные записки", "Слово/Word", "Футурум Арт", "Зинзивер", "Дети Ра", "Стетоскоп", "Время и место" и др. Автор книг "Дилетант", "Убить Ботаника", "Так говорил Никодимыч", "Город, который сошёл с ума".
***
Как дождь, что третьи сутки льёт :
Сын выгоняет мать из дома,
Приватизируя жильё.
И жалуется, навещая
На Пасху и под Новый год,
Что жизнь паскудная такая,
И постоянно не везёт.
В пансионате жить надёжней:
И свежий воздух, и врачи,
И нет заботы об одёже,
И приготовлены харчи...
А на стене у изголовья,-
Три ржавых кнопки по краям, -
Иконка Девы плачет кровью
О том как трудно сыновьям.
А время бежит сумасшедшею белкой.
Вновь бежевым платьем украсился сад,
В часах на стене изгибаются стрелки
И стрелочник пьяный опять виноват.
Весна. На востоке горят горизонты.
Уходишь под дождь, забывая про зонт.
Твои возражения странно резонны:
Ведь, если весна, то не нужен резон.
Мои возраженья наивны и длинны.
Хочу - время вспять, чтобы всё рассказать,
Прижаться к коленкам бродячею псиной,
С надеждой заглядывая в глаза.
Глупы комплименты, упрёки так мелки,
Крупна неудача, ужасен успех,
И, если подумать, для спятившей белки
Вся жизнь моя - в лапах зажатый орех.
Когда - нибудь...
А, всё- таки, когда?
Тогда, когда меня уже не будет
И комнаты наполнит суета
И любопытные чужие люди?
Когда не будет, будней, дней и бу...
Что?
Будущего? Букв? Протуберанцев?
Тогда цветы на клумбе оборву
И стану сорванцом и оборванцем.
Когда - нибудь... Скорее никогда
Несбыточное сбудется. И всё же
Синеют облака - вчерашняя вода,
И этим на меня они чуть- чуть похожи.
Поднялся ветер.Снова тянет в путь.
И это чувство равносильно чуду.
Когда- нибудь случится что- нибудь...
Как жаль, что я тогда уже не буду.
После ночного краткого дождя
Бульвары остро пахнут перегаром.
Бумагой шелушатся тротуары,
Как кожа золотушного дитя.
Была тревожно - мягкою зима,
И вот сбылись народные приметы -
Недужит город. Город болен летом,
И в градуснике ртуть сошла с ума
В домах из кранов - тёплая вода,
В автобусах у женщин локти липки,
И шепчутся молоденькие липки,
Что осень не наступит никогда.
***
Там у сцены,
Где блюзом блевал саксофон,
И трубач
Облизывал губы
Перед тем как
Поцеловать мудштук.
Там, где чашки на блюдцах
Подвякивали в такт,
Ты молчала
О любви, о вечности и о нас.
А я был дурак дураком :
Тянулся к тягучим звукам
И говорил, говорил, говорил...
А надо было просто...
Но это оказалось
Намного сложней,
Чем укутывать слова
В сигаретный дым.
Ведь между преданностью
И предательством
Разница - несколько букв.
Привязанность
Пахнут покосы Вечным покоем.
Пахнет дорога конским навозом.
Над мелководьем зависли стрекозы -
Связаны ниточками с рекою.
Связь состоялась проста и случайна,
Бёдра прохладны, бездонна кровать.
Ох, как привязанности крепчают
Если пытаешься нити порвать!
На руку - капли горячего воска.
Из- под венца не уходят. Терпи.
Пахнет дорога, скрипуча повозка,
И улыбается пёс на цепи.
Жонглер
Где- то... Даже неизвестно где.
Там, где небо - зеркало кривое,
Юный и печальный лицедей
Собственной жонглирует судьбою.
Видишь как неуловима жизнь?
Ловят счастье худенькие руки,
Но оно взлетает тут же в высь,
Мячиком весёлым и упругим.
Слава и удача далека
В облаченьи хохота и визга.
Высоко сегодня облака.
День стоит обыденно и низко.
* * *
Безденежье, снегов безбрежье,
Бетон бессонниц да кровать…
Но всё же в «Дальнем зарубежье»
Нам предстояло умирать.
И мы легко и бестолково
Ходили в небе босиком,
Отравленные русским словом,
Как Bonaparte мышьяком.
ЛЕДОХОД
Гриппозное разводье марта,
Поднадоевшие дожди,
Топографическая карта,
Исповедимые пути.
А те, что неисповедимы,
Плывут, минуя ивняки,
На почерневших льдинах мимо
По позвоночнику реки.
Но тёплым вечером за дверью
Уже толчётся мошкара,
И машут веера деревьев,
Творя попутные ветра.
ДО СКОРОГО
До скорого свидания. Да до.
До вечера, до утренней звезды,
До настового хруста холодов,
До талости простуженной воды.
До разноцветия осенних дней,
До странности ночного бытия,
До страсти местечковых дульциней,
До откровений нижнего белья.
До встречи, до повестки на допрос,
До важности замшелых валунов,
До дортуарных на подушку слёз
И до казарменных кирзовых снов.
До полного возврата статус-кво,
До онемения цветастых фраз.
До времени, что было до того,
И времени, что будет после нас.
СВИРЕЛЬ
Сыграй, свирель, апреля акварели,
Угрозы гроз, гипноз девичьих грёз,
Пастели мая, вечер, птичьи трели,
И посвисты трассирующих звёзд.
Напой свирель о Пане и Сиринге,
О жабьих вздохах в дебрях тростника,
О беспощадном нерестовом свинге
И о ложбинке женского лобка.
Звучи, свирель, порочно, эпатажно,
Спасительно, дыханием рот в рот.
И пусть отчалит на листе бумажном
Игрушечный, забытый пароход.
Пусть он идёт сиреневой рекою,
Даёт гудки в туманном молоке.
И пусть русалка вслед махнёт рукою,
И иволгой заплачет в лозняке.
ЭТЮД ПАСТЕЛЬЮ
Пляж безлюден. Вечер. Жарки зори.
Чайка – на замшелом валуне.
Женщина идёт по кромке моря
И не вспоминает обо мне.
Мидий перламутр, осоки остров
И песок под пяткой – хруп да хруп.
Женщина, заметит рыбий остов –
Улыбнётся уголками губ:
Мол, похож на стрелку Купидона.
Небо низко, в тучах – седина,
Чаек астматические стоны,
Запах йода, гнили и вина.
Там
“И я там был…”
Пословица
Где примус в кухне дышит ядовито,
где скрип полов и злые санузлы –
там прошлый век, оббитый об обиды,
как пьяница об острые углы.
По радио – романсовая похоть,
победных маршей грозовая стать.
И страшно было выжить и не помнить.
Ещё страшнее – выжить и не знать.
МОНА ЛИЗА
В прошлом весела и сумасбродна,
Первая в работе и в гульбе
Баба Лиза, местная Джоконда,
Улыбается сама себе.
За окном заходятся дворняги,
Увядает мокрый палисад.
Руки, словно чёрные коряги,
На потёртой скатерти лежат.
Кот у ног мурлыкает тихонько,
И стакан с “Московской” недопит.
Леонардо, а по-русски Лёнька
Под тулупом на печи храпит.
БЕЛОЭМИГРАНТ
Друзья легли под ковылями.
И там, где царствует ЧеКа,
Висят над скудными полями
Клоками ваты облака.
А здесь тепло, земля брюхата
И ласков летний ветерок.
Но всё же катится к закату
Поблекший солнечный клубок.
И с каждым часом всё чужее
И всё настырней вороньё.
И родина – чирьём на шее,
И страшно выдавить её.
ОТЕЧЕСТВО
“Отечество моё – в моей душе.
В моей душе дырявой…”
Марк Шагал
Отечество моё в моей душе
Таится, словно штрих в карандаше,
Как в птице ощущение полёта.
Покажутся седины городка,
Морщины улиц, сонная река –
И спрячутся под крышку переплёта.
Пуст памяти проржавленный дуршлаг.
Но я упрямо, как Иван – дурак,
Осколки родины держу в ладошке.
И я её совсем не берегу:
Пусть склёвывают люди на бегу
Моей души оброненные крошки.