ЧТО ЕСТЬ ИСТИНА? № 64 март 2021 г.

Поэты и прозаики Санкт-Петербурга

Андрей Сенов

Андрей Сенов родился и живет в Санкт-Петербурге. Закончил Санкт-Петербургский государственный университет, физический факультет. Впоследствии учился в Высшей школе экономике и в Университетском колледже Лондона (UCL). Работает в консалтинге. Стихи и песни пишет давно, но всерьез стал относиться к творчеству в последние 3 года. Активный участник ЛитО "Пиитер" и Семинара Галины Илюхиной в Санкт-Петербурге. Лауреат премии "Фонарь-2019" издательства "Перископ-Волга", участник шорт-листа конкурса "Зримое слово" журнала "Москва" в 2019 году. Один из организаторов фестиваля искусств «Улица Блока» в Санкт-Петербурге.

Материал подготовлен редактором раздела «Поэты и прозаики Санкт-Петербурга» Феликсом Лукницким

СТИХИ

В комнатке моей, вырубленной в толще гранитных плит,

Нет ни двери, ни форточки, ни туалета с кухней.

Пусто в ней, только лампочка на проводке горит.

Значит, живой пока ещё. Если умру, потухнет.

Тронешь её, качается лампочка между стен,

Или же накреняется пол, и они в согласии

Катят планету с комнаткой в будущее - затем,

Чтобы узнать, как именно солнце для них погаснет.

* * *

С утра я чувствую над лысиной

Небесный ток,

Как-будто вверх из камня высекли

Огромный шток.

Там, где затылок, переносица

И два виска,

Он вырастает и уносится

За облака.

И звёзды кружатся, нанизаны

На эту ось.

А я застыл, ведь утром снизу мне

Застыть пришлось.

Одно движение неверное

Внутри ума,

И следом тронется вселенная

Умом сама.

Так неподвижно и безмысленно

Торча в зенит,

Моя потеющая лысина

Всех нас хранит.

* * *

Прорвало во дворе у нас трубу.

Сварились в глубине кипящей ямы

Кусок забора, клумба, самокат,

И дом наш двадцатипятиэтажный

Над пропастью беспомощно повис.

А мы смотрели вниз на аварийку,

Покуда не остался от неё

В тумане лишь оранжевый фонарик,

Мигающий о бренности людской.

Потом всё это спрятали в асфальт,

И выросли поверх забор и клумба.

Большими стали дети и живот.

Но каждый Новый Год, лишь только гляну

В окно на двадцать пятом этаже,

Так вижу за грохочущим салютом

Уже довольно близкий грузовик,

Что медленно везёт неотвратимый

Мигающий оранжевый фонарь.

* * *

Со мною соседствует множество девушек с ножками

На тоненьких шпильках, и в нашем колодце с утра

Их цокот дроблёный взрывается ритмами сложными,

Синкопою в сердце втыкая мне лишний удар.

Мы все под ударом. Никто не сбежит и не скроется.

И даже в подземных глубинах неровно стучит

Могучее сердце в широкой груди метростроевца

И глохнет в туннеле, и клинит проходческий щит.

* * *

Отправленный ранней весной

На металлолом пароход

Обиженно таял вдали,

Как в прошлом оставшийся друг.

А лишний его капитан

Кряхтел, потирая рукой

Печати прощальный шлепок

На справке с другой стороны.

Отвальную тут же в кустах

Устроил и вскоре ползти

Готов был на всех четырёх

По шпалам из порта в барак.

Но если он вдруг машинист,

То где же тогда паровоз?

А если он вдруг паровоз,

То кто же тогда машинист?

* * *

Ты гори, моя спичка. От серого льда земли

Забирайся по тонкой щепочке, а потом

На прощание пальцы застывшие обними,

И я стану чуть легче, согретый твоим теплом.

И мне станет чуть легче подняться, чтобы воздеть

Языками пламени руки в холодный мрак,

Чтобы спичкой тянуться к небу и, чуя смерть,

Согревать горизонту край как живой маяк.

И, хотя в коробке от спичек мир плоск и пуст,

И к утру догорю я, но мой освещая прах,

На востоке распустится неопалимый куст

Продолжением спички, горящей в моих руках.